Преподобный Амвросий Оптинский, небесный покровитель обители.
Амвросий Оптинский
(в миру Александр Михайлович Гренков) 1812-1891 Священнослужитель Русской православной церкви, иеромонах. Преподобный – святой, угодивший Богу монашеским подвигом. Прославлен в лике святых 6 июня 1988 года. Почитался при жизни, как старец.
Дни памяти:
1) 23 октября (10 октября старый стиль) 1891 год – кончина (день памяти).
2) Обретение мощей: 10 июля (27 июня старый стиль) 1998 г.
3) 24 октября (11 октября старый стиль) – собор преподобных Оптинских старцев.
Тропарь, глас 5
Яко к целебному источнику,/ притекаем к тебе, Амвросие, отче наш,/ ты бо на путь спасения нас верно наставляеши,/ молитвами от бед и напастей охраняеши,/ в телесных и душевных скорбех утешаеши,/ паче же смирению, терпению и любви научаеши;/ моли человеколюбца Христа/ и Заступницу усердную// спастися душам нашим.
Кондак, глас 2
Завет Пастыреначальника исполнив,/ старчества благодать наследовал еси,/ болезнуя сердцем о всех, с верою притекающих к тебе./ Темже и мы, чада твоя, с любовию вопием ти:/ отче святый Амвросие,// моли Христа Бога спастися душам нашим.
Величание
Ублажаем тя, / преподобне отче наш, Амвросие, / и чтим святую память твою, / наставниче монахов / и собеседниче ангелов.
Светлана Ивлева, «Преподобный Амвросий Оптинский, благословляющий пришедших к нему людей» (2002)
Александр Гренков, будущий отец Амвросий, родился в 1812 году в семье потомственных тамбовских церковнослужителей. Сейчас мы знаем этого человека как великого подвижника, чью святость Бог засвидетельствовал многими чудесами, а православный верующий народ — искренней любовью. Но всего этого могло бы и не быть. Дело в том, что на путь монашеского делания будущий святой стал только после долгих лет борьбы с малодушием, сомнениями и привязанностью к миру.
На последнем курсе семинарии Александр тяжело заболел. Болезнь была опасная. «Надежды на выздоровление было очень мало, — рассказывал впоследствии сам батюшка. — Однажды ко мне пришли друзья и стали подбадривать: держись, дескать. Но я уже практически ничего не слышал. Я тогда сказал: «Прощай, Божий свет!» И тут же дал обещание Господу, что если Он меня воздвигнет здравым от одра болезни, то я непременно пойду в монастырь». После того случая Александр быстро поправился. Долго молодой человек не решался порвать с миром. Но со временем он стал понимать, что его душе тесно. Внутри росло необъяснимое чувство, сердце искало Бога. Так прошло больше четырех лет. Александр уже находился в должности учителя первого класса Липецкого духовного училища, и сложно было даже предположить, что руководство отпустит своего подчиненного. Он малодушно откладывал исполнение своего обета, но совесть его не давала ему покоя. И чем больше проходило времени, тем мучительнее становились укоры совести. Периоды беззаботного веселья и беспечности сменялись периодами острой тоски и грусти, усиленной молитвы и слез. Однажды он, стоя на берегу ручья, явственно расслышал в его журчанье слова: «Хвалите Бога, любите Бога…»
Дома, уединяясь от любопытных взоров, Александр пламенно молился Божией Матери просветить его ум и направить его волю. Вообще, он не обладал настойчивою волею и уже в старости говорил своим духовным детям: «Вы должны слушаться меня с первого слова. Я — человек уступчивый. Если будете спорить со мною, я могу уступить вам, но это не будет вам на пользу». Изнемогая от своей нерешимости, Александр Михайлович отправился за советом к проживавшему в той местности известному подвижнику Илариону. «Иди в Оптину, — сказал ему старец, — и будешь опытен». Гренков послушался. Осенью 1839 года он прибыл в Оптину Пустынь. Молодой человек застал при жизни таких столпов монашества, как игумен Моисей, старцы Лев и Макарий, которые сыграли немаловажную роль в его судьбе. Вскоре он принял постриг и был назван Амвросием, в память святителя Медиоланского, затем был рукоположен в иеродьякона и, позднее, во иеромонаха.
Когда отец Макарий начал свое дело издательства, о. Амвросий, окончивший семинарию и знакомый с древними и новыми языками (он знал пять языков), был одним из его ближайших помощников. Скоро после своего рукоположения он заболел. Болезнь была настолько тяжела и продолжительна, что навсегда подорвала здоровье отца Амвросия и почти приковала его к постели. Вследствие своего болезненного состояния он до самой своей кончины не мог совершать литургии и участвовать в длинных монастырских богослужениях.
Помогая старцу Макарию в издательской деятельности, о. Амвросий и после его кончины продолжал заниматься этою деятельностью. Под его руководством были изданы: «Лествица» преп. Иоанна Лествичника, письма и жизнеописание о. Макария и другие книги. Но не издательская деятельность была средоточием старческих трудов о. Амвросия. Его душа искала живого, личного общения с людьми, и он скоро стал приобретать славу опытного наставника и руководителя в делах не только духовной, но и практической жизни. Он обладал необыкновенно живым, острым, наблюдательным и проницательным умом, просветленным и углубленным постоянною сосредоточенною молитвою, вниманием к себе и знанием подвижнической литературы. По благодати Божией его проницательность переходила в прозорливость. Он глубоко проникал в душу своего собеседника и читал в ней, как в раскрытой книге, не нуждаясь в его признаниях. Лицо его светилось умными и живыми глазами. Со всеми качествами своей богато одаренной души, о. Амвросий, несмотря на свою постоянную болезнь и хилость, соединял неиссякаемую жизнерадостность, и умел давать свои наставления в такой простой и шутливой форме, что они легко и навсегда запоминались каждым слушающим. Когда это было необходимо, он умел быть взыскательным, строгим и требовательным: применял даже «наставление» палкой, или же накладывал на наказуемого епитимью. Старец не делал никакого различия между людьми. Каждый имел к нему доступ и мог говорить с ним: петербургский сенатор и старая крестьянка, профессор университета и столичная модница, Соловьев и Достоевский, Леонтьев и Толстой.
С какими только просьбами, жалобами, с какими только своими горестями и нуждами не приходили к старцу люди! Приходит к нему молодой священник, год тому назад назначенный, по собственному желанию, на самый последний приход в епархии. Не выдержал он скудости своего приходского существования и пришел к старцу просить благословения на перемену места. Увидев его издали, старец закричал: «Иди назад, отец! Он один, а вас двое!» Священник, недоумевая, спросил старца, что значат его слова. Старец ответил: «Да ведь дьявол, который тебя искушает, один, а у тебя помощник — Бог! Иди назад и не бойся ничего; грешно уходить с прихода! Служи каждый день литургию и все будет хорошо!» Обрадованный священник воспрянул духом и, вернувшись на свой приход, терпеливо повел там свою пастырскую работу и через много лет прославился, как второй старец Амвросий.
Толстой, после беседы с о. Амвросием, радостно сказал: «Этот о. Амвросий совсем святой человек. Поговорил с ним, и как-то легко и отрадно стало у меня на душе. Вот когда с таким человеком говоришь, то чувствуешь близость Бога».
Другой писатель, Евгений Погожев (Поселянин) говорил: «Меня поразила его святость и та непостижимая бездна любви, которые были в нем. И я, смотря на него, стал понимать, что значение старцев — благословлять и одобрять жизнь и посылаемые Богом радости, учить людей жить счастливо и помогать им нести выпадающие на их долю тягости, в чем бы они ни состояли».
В. Розанов писал: «Благодеяние от него льется духовное, да, наконец, и физическое. Все поднимаются духом, только взирая на него… Самые принципиальные люди посещали его (о. Амвросия), и никто не сказал ничего отрицательного. Золото прошло через огонь скептицизма и не потускнело».
Старец любил что-нибудь устроить, что-нибудь создать. Он часто научал других предпринять какое-нибудь дело, и когда к нему приходили сами за благословением на подобную вещь частные люди, он с горячностью принимался обсуждать и давал не только благословение, но и добрый совет. Остается совершенно непостижимым, откуда брал отец Амвросий те глубочайшие сведения по всем отраслям человеческого труда, которые в нем были.
Внешняя жизнь старца в Оптинском скиту протекала следующим образом. День его начинался часа в четыре — пять утра. В это время он звал к себе келейников, и читалось утреннее правило. Оно продолжалось более двух часов, после чего келейники уходили, а старец, оставшись один, предавался молитве и готовился к своему великому дневному служению. С девяти часов начинался прием: сперва монашествующих, затем мирян. Прием длился до обеда. Часа в два ему приносили скудную еду, после которой он час-полтора оставался один. Затем читалась вечерня, и до ночи возобновлялся прием. Часов в 11 совершалось длинное вечернее правило, и не раньше полуночи старец оставался, наконец, один. Отец Амвросий не любил молиться на виду. Келейник, читавший правило, должен был стоять в другой комнате. Однажды, один монах нарушил запрещение и вошел в келью старца: он увидел его сидящим на постели с глазами, устремленными в небо, и лицом, осиянным радостью.
Так в течение более тридцати лет, изо дня в день старец Амвросий совершал свой подвиг.
В последние десять лет своей жизни он взял на себя еще одну заботу: основание и устройство женской обители в Шамордине, в 12 верстах от Оптины, где кроме 1000 монахинь имелись еще приют и школа для девочек, богадельня для старух и больница. Эта новая деятельность была для старца не только лишней материальной заботой, но и крестом, возложенным на него Провидением и закончившим его подвижническую жизнь. 1891 год был последним в земной жизни старца. Находясь в Шамордино, он перешел в вечность. Было решено перевезти его в Оптину Пустынь, где провел он свою жизнь и где покоились его духовные руководители — старцы Лев и Макарий. На мраморном надгробии выгравированы слова апостола Павла: «Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9, 22). Слова эти точно выражают смысл жизненного подвига старца.
Просмотров(1288)